История Кувейта, или как создавался Кувейт. Кувейтцы - особая арабская общность. Роль османов, британцев и соседей по Заливу в ранней кувейтской истории

Кувейтцы

---

 

Одной из немногих официальной (но при этом очень интересной) русскоязычной кувейтской публикацией на русском языке по истории Кувейта является книга «Кувейт: государство и границы», изданная в России по заказу «Кувейтского фонда содействию развития науки». (Этот фонд был создан в эмиграции — спустя несколько дней после бегства правящей семьи и правительства эмирата Кувейт в Саудовскую Аравию в августе 1990 года, когда Кувейт был оккупирован Ираком.

 

В те дни правительство эмира решило (лучше поздно, чем никогда), что необходимо рассказать миру о кувейтской идентичности, в противовес утверждениям Саддама Хусейна, что кувейтцы — это иракцы, отколовшиеся при турках от исторического иракского региона Басры и теперь вернувшиеся в лоно Родины. На русском языке под эгидой кувейтского фонда кроме вышеназванной публикации в 1990-х вышло еще несколько. Например, коллективное исследование кувейтских авторов «Кувейт и Ирак: демаркация границы. Исторические права и добрая воля»).

 

Книга «Кувейт: государство и границы», к которой мы сегодня обратимся, также не имеет конкретного автора, а в предисловии к ней руководителя упомянутого фонда — кувейтского профессора Абдаллы аль-Гунайма говорится об авторском коллективе. Тема книги — исторические аспекты возникновения особой кувейтской общности (почти нации) и независимого государства.

 

Данная кувейтская публикация, выпущенная по-русски (позднее западных аналогов) в 1994 году и тогда же распространявшаяся кувейтским посольством в Москве, позволяет взглянуть на многие события истории Персидского залива с точки зрения этого маленького эмирата. При этом необходимо отметить, что издание отличается довольно объективным изложением. Факты приводятся малоизвестные, не всегда выгодные для кувейтцев.

 

Несмотря на стремление к объективности, тем не менее, у издания есть главная идея: Хотя кувейтцы — это арабы, но они очень отличаются от ближайших соседей-арабов. Например, от иракских арабов. И под это подводится и географическая база. Цитируем:

 

«Территория Кувейта — часть пустыни Аравийского полуострова, совершенно отличается от черных земель Ирака (Эс-Савада). Это определяет различие между оседлыми земледельцами Месопотамии (Ирака) и кочевыми пастухами в аравийских пустынях».

 

В тоже время в книге говорится, что кувейтцы по своим жизненным привычкам изначально отличались и от пастухов-бедуинов Аравийского полуострова, хотя и были выходцами оттуда. «В отличие от статичной сельскохозяйственной или пастушеской общины, державшейся за свои пастбища, торговая община, созданная кувейтцами, была мобильной. Торговую общину (Кувейт) заботило только ее имущество, или, говоря современным языком, ее «капитал», а его нетрудно увезти с собой. Территория Кувейта в то время не имела никакой ценности без своих коммерсантов».

 

Итак, далее несколько интереснейших страниц из издания «Кувейт: государство и границы». Отметим только, что мы снабдили приведенный здесь текст рядом оговоренных особо примечаний в скобках, а для облегчения чтения расставили подзаголовки, которые не искажают смыслового посыла текста.

 

Особая кувейтская общность и три причины ее возникновения (в т. ч. роль идеи халифата)

---

 

«Быть может, самый важный вывод, к которому пришли беспристрастные историки, исследовавшие трехвековой период — с 1712 по 1990 год,- тот, что регион, примыкающий к северо-западному побережью Аравийского залива (Территория, где расположен Кувейт. Арабы называют Персидский залив, в отличии от иранцев, Арабским, или просто Заливом. Прим. Portalostranah.ru), несмотря на любые перемены и при всех обстоятель­ствах, оставался самостоятельным.

 

Эти обстоятельства были различными в разные периоды истории — от подъема Османской империи и последующего распространения ее власти в первой половине XVI века на территории Аравийского полу­острова и Ирака до существования на восточном берегу Залива большого унитарного государства (независимо от того, называлось ли оно Персией или Ираном), до попытки объединения в разное время стран Аравийского полуострова, преимущественно со стороны Саудовской Аравии, наконец, до утверждения на побережье Залива главных колониальных государств. Они впервые появились там еще до возникнове­ния Кувейта и сразу же начали борьбу за мировые транспортные пути.

 

Обращение к выводу историков о существовании Кувейта как отдельного образования неизбежно приводит к необходимости исследовать причины, вызвавшие к жизни это явление. Историки никогда не усматривают подобные явления как случайность: это аксиома.

 

Случайность сама по себе не представляет собой исторического обстоятельства, в особенности если это обстоятельство приобретает постоянный характер. Рассматриваемое явление имеет источником три причины

 

1. Народ Кувейта в результате своей торговой деятельности сумел достаточно рано создать особую городскую социоэкономическую общность в тот период, когда соседние политические образования имели иную социоэкономическую структуру. Она носила отличающийся характер от феодально-аграрной, как в Ираке под властью Османской империи и в Персии при сменявшихся там режимах, до преимущественно бедуинской общности" на большей части Аравийского полуострова.

 

Помимо возникновения производственных интересов и взаимоотношений экономическое образование, подобное кувейтскому, вызывает жизни социальные силы, не известные соседним с ним странам, будь то Ирак или другие государства. Кроме того, оно формирует социальные ценности, создающие человеческий тип, который можно уничтожить только в результате истребительной войны. Несмотря на то что такие войны случались, они немыслимы в наш век.

 

2. Многонациональный характер большого исламского государства, существовавшего в момент появления Кувейта как отдельного образования, которое оставалось многонациональным до своего падения. Под большим исламским государством имеется в виду Османская империя, рухнувшая в 1922 году, после чего была провозглашена Турецкая Республика. Самый характер средневековых государств исключает возможность говорить о «политических границах» или «национальной территории». Вместо понятия «национальные территории» в таких средневековых государствах существовало другое, а именно «Дар-ул-ислам» (родина ислама). Политика руководителей государств, основанных на объединении на почве религии, имеет целью расширение территории вместе с распространением религиозных верований. Таким образом, такая политика отрицает возможность существования неотторжимой национальной территории. С точки зрения подобной концепции такое государство не имеет «политических» границ, ибо в противном случае это означало бы, что оно отказалось от миссии распространения ислама, а это должно являться его вьющей целью. Поэтому подобные государства отделяют «линии раздела» или проходы, которые являются временными и имеют военное, а не политическое предназначение. В то же время существует вопрос о сюзеренитете в вилайетах (провинциях) Османской империи. Правительства таких государств, как Османская империя, осуществляли особого рода сюзеренитет де-юре над своими вилайетами. Он был ограничен такими вопросами, как безопасность, внешние отношения и сбор средств из казначейств вилайетов в форме дани или в виде «взносов в казну». В таких децентрализованных государствах существовала лишь номинальная форма суверенитета, совершенно отличная от устройства современных централизованных государств.

 

Подробнее о начале османского завоевания в Заливе см. здесь

Как и другие подобные государства, Османская империя поддерживала различные отношения с входившими в нее странами, с одной стороны, и странами общих с ней религиозных верований, которые участвовали с ней вместе в джихаде, с другой.

 

Центральная часть империи стала позже известна как Турция. Арабские и европейские вилайеты империи управлялись из Константинополя (т.е. Стамбула. В тексте цитируемой публикации везде османская столица почему-то называется Константинополем, хотя сами турки всегда называют ее Стамбулом. Прим. Portalostranah.ru) с помощью сложной иерархии пашей (правителей или губернаторов), военных rapнизонов и местных сторонников. Нельзя сказать, что Кувейт подпадал под действие одной из этих форм сюзеренитета: он не знал ни настоящего сюзеренного управления, ни сюзеренитета де-юре.

 

Треть этой огромной империи носила совсем иной характер. В нее входили вилайеты Северной Африки (за исключением Марокко). Отношения этих вилайетов с Константинополем были скорее союзом, нежели прямой зависимостью. Этот союз был порожден обстоятельствами «джихада на море», в ходе которого эти вилайеты в XVI, XVII и XVIII столетиях подвергались постоянным нападениям европейцев.

 

Кувейт не принадлежал к числу таких государств. Он возник в 1712 году, после спада первой волны европейской колониальной экспансии, сопровождавшей географические открытия, и до начала подъема новой волны империализма, достигшей высшей точки в последней трети XIX и в начале XX века.

 

Эта волна смела саму Османскую империю. Поскольку Кувейт не принадлежал ни к одному из политических образований, входивших в Османскую империю, следует попытаться определить характер отношений, связывавших его с этой империей. Такие отношения должны были существовать.

 

3. Государство, возникшее на земле Кувейта, опиралось преимущественно на торговлю и сумело сохраниться как отдельное образование в окружении больших государств на суше, а именно Османской империи на севере и западе, Персии на востоке и больших морских держав в Заливе, сначала Голландии, затем Великобритании и Франции. Кувейтскому государству приходилось вести тщательно взвешенную политику, чтобы сохраниться в качестве самостоятельного образования. Можно сказать, что именно эта политика объясняет многие аспекты отношений Кувейта, как с Османской империей, так и с Великобританией.

 

Кувейт: определение его принадлежности

---

 

Исследование «исторической принадлежности» любого государства играет важнейшую роль в определении его политического положения. Обычно такая принадлежность формируется постепенно, по кругам.

 

Первым из такого рода кругов следует назвать арабскую среду. При таких условиях Кувейт остается частью большого арабского образования. Этот факт не нуждается в доказательствах даже в свете иракских и их других безосновательных заявлений.

 

Второй круг, к которому принадлежит Кувейт, ограничен Аравийским островом. Это подтверждается постоянной миграцией населения между остальными частями Аравийского полуострова, происходящей с древнейших времен, и его частью на побережье Залива, известной впоследствии как Кувейт.

 

Причины подобного явления очевидны. Кувейт расположен между большим пустынным плато, образующим Аравийский полуостров, откуда население на протяжении всей истории уходило, и плодородной долиной Месопотамии, ставшей позже территорией Ирака, которая привлекала мигрантов. Это подтверждается историческим фактом возникновем современного Кувейта. Он неоспорим для всех заинтересованных сторон.

 

Историческая основа событий такова: шейхи племени бени халед, пришедшего на Аравийский полуостров в середине XVII столетия, сумели освободить от османского владычества Эль-Хасу и Катиф. Это им удалось потому что османское правление было, по существу, номинальным. Османы и не пытались укрепить положение своих наместников Эль-Хасе и придать им достаточно сильные военные гарнизоны. Воспользовавшись этими обстоятельствами, шейх Барак ибн Гарир изгнал османского пашу и в 1670 году объявил себя правителем Эль-Хасы (ныне часть в восточной Саудовской Аравии Прим. Portalostranah.ru) и Катифа. Довольно скоро влияние бени халед распространилось от Катара на юге до предместий Басры на севере.

 

Самые надежные источники утверждают, что именно шейх Барак построил крепость, которую использовал как склад продовольствия и снаряжения. Ибн-Альван пишет, что эта крепость была построена на подобие военных укреплений и башен Эль-Хасы. Центральная их часть называлась «Кут». Новая крепость племени бени халед была меньше, чем «Кут», и поэтому получила уменьшительное название «Кувейт», от куда пошло название территории. ( «Кут» с арабского «крепость». Прим. Portalostranah.ru)

 

Неоспоримые факты свидетельствуют о том, что Кувейт, территория, населенная племенами атбан, стала быстро расти и развиваться. Эти племена постоянно мигрировали из центра Аравийского полуострова, часто останавливались на побережье Залива, пока окончательно не осели там. В соответствии с архивными документами Бомбейского президентства Британской Ост-Индской компании, это происходило на пороге XVIII столетия.

 

Имеются свидетельства того, что племя бени халед передало кре­пость племени атбан в благодарность за поддержку, оказанную ими в борьбе с османами. Атбаны укрепились в крепости и перестроили ее. Независимо от того, как именно происходили подобные события, оче­видно одно — они затрагивали только племена, прибывавшие с Аравий­ского полуострова, и никакие другие племенные группы не имели к ним отношения.

 

Третий и меньший круг, к которому принадлежал Кувейт, был связан с зоной Залива. Хотя арабо-исламские исторические документы не выделяют отдель­ных исламских провинций, Ирак, называемый в некоторых трудах Эс-Са-вадом (Черными землями) из-за преобладания в нем плодородных земель, рассматривается как провинция, отличная от территорий Залива и Ара­вийского полуострова. Если быть точными, прибрежные равнины, тянущиеся от Абадана на север до Рас-Мусандама, составляли регион Бахрейна. Он естест­венно включал остров Уал (это древнее название Бахрейна, упоминае­мое аль-Калкашанди в его книге «Субх аль-А\’ша»). В эпоху государст­ва Аббасидов провинции Оман и Бахрейн составляли единое целое. Их главными городами были Эль-Хаса, Катиф и Казима.

 

Таким образом, исторически, до возникновения современного Ира­ка более 70 лет назад, «кувейтский вопрос» никогда не поднимался в какой-либо связи с Ираком, принадлежавшим к более широкому кру­гу арабских провинций. Напротив, начиная с момента падения Аббасидского халифата, разгромленного монголами (в 656 году хиджры, то есть в 1258 году), Ирак был разделен на монгольские эмираты и примыкал к монголо-персидскому блоку. Эта связь была разорвана османами только тремя столетиями позже. К сожалению, Ирак в той или иной форме ос­тавался полем османо-персидского противостояния. Это сказывалось на его политической и социальной стабильности. В то же время в провинции Бахрейн, на другом берегу Залива, ситуация была более стабильной.

 

Кувейт сделал себя сам

---

 

У голландцев есть народная поговорка: «Если Бог создал мир, гол­ландцы создали Голландию». Эта поговорка в известной мере относит­ся к Кувейту, который создал его народ.

 

Взгляд на территорию, известную как Кувейт, отделяющую Аравий­ский полуостров от Ирака, убеждает, что эта территория нечто совсем иное, чем те части полуострова, где живут преимущественно бедуины, или сельскохозяйственные районы, составляющие Ирак, которые в древних исламских документах назывались Черными землями, или Эс-Савад. Это различие — результат деятельности самих кувейтцев.

 

Обратимся снова к неоспоримым историческим данным, которые покажут, что Кувейт создан самими кувейтцами.

 

Эти данные свидетельствуют, что среди факторов, содействовавших росту и процветанию Кувейта, были энергия племени бени халед и его способность обеспечить порядок и безопасность. Племя атбан, по-ви­димому, осело на той же территории и пользовалось покровительством бени халеда, но последнее предоставило ему полную свободу занимать­ся собственными делами. Это стало очевидным, когда Кувейт добился процветания и население его стало расти.

 

В соответствии с традицией, существовавшей с середины XVIII ве­ка, племя атбан в 1752 г. само избрало правителем одного из своих во­ждей — шейха Сабаха.

 

С этого дня Кувейт стал приобретать черты самостоятельного обра­зования. Племя атбан сумело привести Кувейт к очевидному процвета­нию. Для этого было много причин. Соседние государства переживали период хаоса и нестабильности, но Кувейту удалось остаться в стороне. Между Персией и Османской империей продолжала бушевать война.

 

До возникновения первого государства Саудидов Неджд (Ныне Саудовская Аравия. Прим. Portalostranah.ru) представлял собой многочисленные разрозненные владения различных шейхов. Вполне естественно, что начавшие в то время активно действовать европейские компании осваивали пути на Восток, в особенности зону Залива и посещали именно кувейтский порт, расположенный в удобном месте на его берегу. Отсюда европейцы направлялись через пустыню до побережья Ливана (в восточном Средиземноморье) вблизи Алеппо, где становились на якорь корабли их компаний.

 

Между этими обстоятельствами и существованием Кувейта как от дельного образования, безусловно, возникла диалектическая связь. Ес­ли европейские компании привлекали географическое положение Ку­вейта и безопасность его территории, то доходы, которые получил на­род Кувейта от деятельности этих компаний, использовавших удобное расположение страны, становились экономической основой, позволяв­шей шейхам Кувейта стремиться к независимости.

 

Немецкий путешественник Кармтен Нейбур, объездивший страны Залива и Аравийского полуострова в 1764-1765 годах в составе научной экспедиции, направленной королем Дании на Аравийский полуостров, писал в своем отчете о процветании, воцарившемся в Кувейте сразу же после того, как там обосновалось племя атбан. Путешественник писал, что Кувейт имеет 800 кораблей и ввозит лес, необходимый для их по­стройки, из Индии. Одним из важнейших моментов в сообщении Нейбура было указание на то, что кувейтцы стали городской общиной, за­нимаются торговлей, добычей жемчуга и кораблестроением (см.: Ней­бур К. Путешествие по Аравии. Эдинбург, 1972. Т.II. С. 103).

 

Значение этих сведений в том, что они показывают особый, отлич­ный от других, характер государства, которое кувейтцы сумели создать уже на ранней стадии существования Кувейта.

 

Экономическое процветание и богатство Кувейта, как пишет Ней­бур, не могли не вызвать трений между Кувейтом и шейхами бени халед, стремившимися вернуть Кувейт под свою власть. Путешественник отмечает, что между племенами атбан и бени халед постоянно возника­ли раздоры, так как последние стремились вернуть свое господство. В этой связи можно упомянуть важное обстоятельство: племя атбан твер­до держалось за свою независимость. Когда шейхи бени халед посыла­ли войско, чтобы подчинить Кувейт, его жители со своим имуществом временно уходили на остров Фейлака и там ожидали возможности вер­нуться.

 

Эти факты предполагают два момента:

 

1. В отличие от статичной сельскохозяйственной или пастушеской общины, державшейся за свои пастбища, торговая община, созданная кувейтцами, была мобильной. Торговую общину (Кувейт) заботило только ее имущество, или, говоря современным языком, ее «капитал», а его нетрудно увезти с собой.

 

2. Территория Кувейта в то время не имела никакой ценности без своих коммерсантов. Поскольку Кувейт, как пишет Нейбур, был тогда обществом, занимавшимся торговлей, мореплаванием и добычей жем­чуга, территория, оставленная бени халед, ничего не значила для пос­леднего, представлявшего собой главным образом бедуинскую общину, и рано или поздно племя бени халед должно было ее покинуть. Кувейт­цы хорошо это понимали.

 

С точки зрения места и времени продолжительное и непрерывное пребывание у власти в стране одного рода ведет к превращению этой страны в самостоятельное политическое образование. Это обстоятель­ство могли оценить участники Кувейтской народной конференции, со­стоявшейся в Таифе в 1990 году (Саудовская Аравия), которая поддер­жала семейство ас-Сабах как символ национального существования Кувейта.

 

История Кувейта,

или как создавался Кувейт: Роль правящего семейства ас-Сабах

---

 

Исторические прецеденты показывают, что ряд современных госу­дарств обязан своим появлением той роли, которую сыграли правящие семейства. В качестве примеров можно привести Тюдоров в Англии, Бурбонов во Франции, Гогенцоллернов в Германии и т.п.

 

То же относится и к исламскому миру, где государствами правили династии, как в Османской империи, величайшем исламском государ­стве своего времени. Позже династия Мухаммеда-Али в Египте сумела после международных соглашений 1840-1841 годов обеспечить Египту особый статус. Этот статус явился краеугольным камнем особого поло­жения Египта в XIX веке и заложил основу для его независимости в дальнейшем.

 

Длительное пребывание у власти представителей одного рода вместе с вытекающей из этого обстоятельства политической стабильностью дает стране также постоянную политическую структуру, обеспечиваю­щую возможность вести дела с иностранными государствами, укрепляя таким образом «особую роль» государства. Эта роль на протяжении времени принимала различные формы и по-разному проявлялась. Быть может, самым важным таким проявлением были отношения между Ку­вейтом и Османской империей, самым большим государством того пе­риода.

 

История Кувейта,

или как создавался Кувейт: Кувейт и Османская империя — только религиозное подчинение

---

 

Видимо, все государства мира имели в ту эпоху какие-то отно­шения с этим «патриархом среди государств». Поэтому представляется целесообразным посвятить часть настоящей работы османо-кувейтским отношениям.

 

Первое, о чем следует сказать в связи с османо-кувейтскими отношениями, — это то, что когда в середине XVIII столетия возник Кувейт, предпосылкой его легитимности были религиозные связи. В этом отношении исламский мир той эпохи не отличался от средневековой Европы, где императоры и короли получали легитимность через папский престол. Позже вместе с появлением современных национальных государств в XVII и XVIII столетиях такого рода легитим­ность утратила силу в ходе Реформации.

 

Но роль исламского халифата, воплощенного в Османской импе­рии, была иной, чем роль папства, поскольку османские правители яв­лялись носителями и светской политической, и религиозной власти, хотя реальное ее осуществление было различным.

 

В некоторых областях преобладала светская власть, в других сочета­лись и светская, и духовная. В части областей исламского мира осуще­ствлялась только духовная власть. Кувейт по соглашению с Османской империей до 1871 года, безусловно, принадлежал к числу последних. Константинополь попытался изменить это положение, что привело к новому этапу отношений, характеризовавшемуся конфликтом.

 

Кувейтский ученый Усман ибн Санад аль-Басри в своей книге «Са-ба’ик аль-Аджад» писал, что племя атбан решило направить своего пер­вого правителя шейха Сабаха в Багдад, чтобы получить у османского вали признание права на занимаемую территорию. Шейх Сабах успеш­но выполнил свою миссию.

 

По поводу причин этого шага высказывались различные мнения. Некоторые объясняют его желанием племени атбан уравновесить вли­яние бени халед в Эль-Хасе и Катифе влиянием Османской империи, признав некоторую зависимость от нее в той мере, в какой эта зависи­мость не сказывалась на положении Кувейта.

 

История Кувейта,

или как создавался Кувейт: Племена бени халед, атан и ставший правящим в Катаре род аль-Халифа

---

 

Следует упомянуть, что борьба (в Кувейте) в тот период шла не между племенем бени халед и Османской империей, а между племенами бени халед и атбан. Племя атбан полагало, что, добившись известной степени леги­тимности путем установления отношений с великим исламским госу­дарством, оно станет более неуязвимым для племени бени халед и дру­гих противников.

 

В последующие годы, после того как из союза вышел род аль-Халифа, перекочевавший в Эз-Зубайру — на полуостров Катар, а вслед за нимм и род аль-Джалахима, род ас-Сабах стал единственным руководителем Кувейта. Таким образом этот род получил возможность утвердиться в качестве постоянного правителя внутри страны. Что касается внешних сношений, положение этого рода упрочилось в связи с ослаблением племени бени халед из-за происходивших в нем внутриродовых распрей и в особенности из-за многочисленных нападений саудидов между 1785 и 1895 годами, приведших к его падению.

 

Укрепление позиции атбан в Кувейте, несомненно, помогло роду ас-Сабах установить отношения с Османской империей лишь в рамках религии. Он никогда не позволял представителям империи, особенно в иракских вилайетах, сочетать религиозное влияние с политической властью.

 

История Кувейта, или как создавался Кувейт:

Первоначальная слабость Ирака в Ос­манской империи, чем воспользовался род ас-Сабах

---

 

В этом отношении роду ас-Сабах помогало положение Ирака в Ос­манской империи. Ее влияние в Ираке ослаблялось многими фактора­ми. Одним из важнейших была, быть может, независимость Багдада от Высокой Порты (османского халифа), где в тот период, когда возникал и формировался Кувейт, правили мамлюки (военная хунта). Они оставались у власти почти 90 лет (1749-1831), в течение которых Ирак но­минально находился под сюзеренитетом Османской империи.

 

Это все, что касается Ирака. А если говорить о Басре, частью кото­рой иракцы объявляют Кувейт, то известно, что еще до возникновения Кувейта на Басру нападали правители Ирана, а затем племени бени ка­аб. В 1776 году Басра была захвачена Керим-ханом Зендом. Персы ос­тавались в ней 4 года, в тот самый период, когда возникал и стал раз­виваться город Кувейт.

 

В любом случае успешное развитие отношений народа Кувейта с Османской империей лишь в рамках исламской религии подтверждает­ся рядом событий в их истории на протяжении XVIII и XIX веков.

 

Во-первых, народ Кувейта рассчитывал только на свои силы в защи­те от любых нападений, в особенности со стороны племен бени кааб и мунтафик. Оба эти племени постоянно нападали на Кувейт, который, однако, не получал никакой помощи в отражении этих атак от османских властей ни в Басре, ни в Багдаде. Кувейтские источники сообщают, что кувейтцы в 1760 году построили вокруг города земляной вал, чтобы за­щитить себя и свое имущество от частых нападений. В этой стене бы­ло проделано шесть ворот, что в то время обеспечивало безопасность Кувейта.

 

Во-вторых, Кувейт стал убежищем для беглецов, выступавших про­тив османских властей в Багдаде. Это не входило в противоречие с отношениями Кувейта и других областей с Османской империей и не вызывало конфликтов с вали или правителями, назначенными властями империи.

 

Приведенным фактам есть множество примеров. В 1787 году шейх племени мунтафик и Мустафа-ага — мутасалим (наместник) Басры нашли приют у шейха Абдаллы ас-Сабаха, правившего тогда Кувейтом (1762-1815), после того как восстали против Сулеймана-паши — мамлюкского вали Багдада, двинувшего на Басру большие силы, чтобы подавить восстание. На пути из Багдада в Басру войско паши ввязалось о войну с племенами мунтафик, под предводительством шейха Свайни, и разгромило их. Мустафа-ага с шейхом Свайни бежали в Кувейт, где на­шли убежище у его правителя.

 

Значение этого эпизода в том, что шейх Кувейта отказался выдать тех, кто искал у него приюта, вали Багдада, который покарал бы бегле­цов. Сулейман-паша в своих действиях против шейха Кувейта обратил­ся за помощью к Сэмюэлу Мэнисти, возглавлявшему британскую фак­торию в Басре. Однако дружеские отношения между кувейтским шей­хом Абдаллой и сотрудниками британской фактории побудили министра Мэнисти предупредить шейха, что вали собирается напасть на Кувейт, если беглецы не будут возвращены в Басру. В ответ шейх Абдалла высказал благодарность за полученное сообщение и добавил, что лично он ничего не выигрывает от пребывания мутасалима Басры Мустафы-аги в Кувейте. Тем не менее, изгнание его из страны проти­воречило бы арабской традиции, которая требует защиты для каждого, кто ищет убежища. Шейх добавил, что было бы позором предать или вернуть беглеца его врагам. Далее шейх сообщил, что паше не следует опасаться военного нападения со стороны беглецов, пока они находят­ся под его защитой в Кувейте, и что он готов на военный конфликт с пашой, чтобы защитить своих гостей, если война останется единствен­ной альтернативой.

 

Кризис решился после того, как шейх Кувейта предложил мутасалиму Басры и тем, кто с ним был, уехать в Неджд со всеми деньгами, которые те вывезли из Басры, и сообщил, что караван их ждет и готов отправиться в путь. Подобные случаи повторялись не раз. Так, напри­мер, убежище в Кувейте нашел шейх племени бени кааб из провинции Арабистан после того, как в 1837 году город Мухаммра был захвачен ос­манами.

 

Отказ шейхов Кувейта следовать приказам багдадских вали дает представление о характере их отношений с халифатом. Они оставались только религиозными и никак не касались интересов или независимости Кувейта и не предполагали передачи османским вали в Ираке каких-либо политических прав в отношении Кувейта.

 

В-третьих. Еще один случай говорит о том, как Кувейт представлял себе свои отношения с халифатом. Кувейт не только не подчинялся ос­манскому паше и наместникам в иракских вилайетах, но пошел даль­ше, отказываясь доверить им в какой-либо форме свои связи с иностранцами, на уровне как государства, так и его представителей.

 

Случай, о котором идет речь, касается переезда фактории Британ­ской Ост-Индской компании из Басры в Кувейт. Согласно британским источникам, этот переезд состоялся после конфликта между Кувейтом и Османской империей, когда министр Мэнисти и его помощники Харфорд Джоунс Бриджес и Джон Рейно решили перевести свою фак­торию в Кувейт, где она оставалась с 1793 по 1795 год.

 

Этот случай доказывает, что Кувейт никогда не терпел вмешатель­ства Османской империи в свою государственную политику. Подобные случаи повторялись в дальнейшем, в частности между 1821 и 1823 года­ми (см.: Лоример: Справочник по странам Персидского залива. Т.III. С. 14-15).

 

История Кувейта, или как создавался Кувейт: Появление саудитов,

давление англичан и усиление османов, приход египтян. Кувейт маневрирует

---

 

В первой половине XIX столетия произошел целый ряд изменений в характере государств, окружавших Кувейт, что нашло отражение в османо-кувейтских отношениях.

 

Одним из таких изменений было вторжение саудитов в Эль-Хасу и устранение влияния бени халед. Другим явилось усиление османского контроля над Ираком, последовавшее за убийством в 1831 году Дауда-паши, последнего из мамлюков, правивших Багдадом. И наконец, воз­росло влияние Великобритании, которое начало распространяться от Маската на южное побережье Залива после заключения общего мирно­го договора в 1820 году и последовавших за ним договоров о мире на море, навязанных правителям стран побережья британскими властями.

 

Это сопровождалось давлением на Кувейт, чтобы заставить шейхов подписать общий договор или присоединиться к договорам о мире на море и поднять на своих судах флаг Договорного Омана, означающий участие в этом перемирии. Шейх Джабер (1815-1859) отказался подчиниться такому давлению, несмотря на угрозы англичан ввести эмбарго против кувейтских кораблей в индийских портах.

 

Все эти факты поставили Кувейт перед серьезным выбором, который подтолкнул его правителей сделать шаг на пути к сближению с Османской империей. Это был продуманный шаг — правители Кувейт сочли «османский путь» менее опасным, чем две другие возможности Он по крайней мере не ставил под угрозу положение Кувейта как самостоятельного образования и не наносил ущерба интересам класса купцов, ставшего к тому времени становым хребтом социального устрой ства в стране.

 

Этот акт сближения выразился в том, что шейх Джабер в 1829 году принял решение поднять на кувейтских судах флаг Османской империи. Такое решение не явилось результатом какого-то особого соглашения между Кувейтом и Османской империей или ее представителя ми в Багдаде, Басре или где-либо еще. Это, по существу, была инициатива самого Кувейта, имевшая целью защитить его интересы и обеспечить безопасность его судов на морях. Дело в том, что все крупные державы, действовавшие в Заливе, и прежде всего Великобритания, отказывались признавать флаги арабских государств, не присоединившихся к договору о мире на море.

 

Следует отметить, что поднятие флага было связано еще с некоторыми действиями, которые можно назвать осуществлением общих интересов двух сторон — Кувейта и османских властей в Ираке.

 

Некоторые источники указывают в этой связи, что корабли Кувейта стали ходить под османским флагом в 1892 году и шейх Джабер начал платить ежегодный харадж (налог) вали Багдада, который, по подсчетам Лоримера, составлял 40 мешков риса и 400 мешков фиников (в качестве налога на земельную собственность Кувейта в Басре и Фао), а также, что вали как почетный дар получал ежегодный нарядный халат. Те же источники сообщают, что «... шейх Кувейта не слишком торопился посылать харадж на том основании, что вскоре он оказал османам гораздо более существенные услуги, чем поставка риса или фиников».

 

Эти услуги состояли в помощи, оказанной кувейтскими судами при защите Шатт-эль-Араба, что коренным образом изменило положение. (Shatt al-‘Arab (в переводе «Арабский поток») — река, образующаяся при слиянии двух великих рек — Тигра и Евфрата в Ираке за 195 километров до впадения в Персидский залив. Прим. Portalostranah.ru). Вместо того чтобы требовать у Кувейта платить налог в благодарность за право поднять на своих кораблях османский флаг, османские власти Ираке теперь ежегодно платили шейхам Кувейта определенную сумму за то, что Кувейт защищал Шатт-эль-Араб и прибрежную часть вилайета Басры от набегов племен. В 1831 году шейх Кувейта оказал помощь мутасалиму Басры, когда племена бени кааб захватили аль-Мутасалию и вынудили мутасалима бежать в Кувейт.

 

Шейх Джабер прислал ему подкрепление — несколько кораблей с воинами и снаряжением. Через пять лет шейх Кувейта помог Османской империи подавить восстание и Зубайре, блокировав выходы из города к морю (см.: Лоример. Справочник по странам Персидского залива. Исторический раздел. Т.III. С. 1513). М Эта тенденция в османо-кувейтских отношениях еще более стабилизировалась в результате позиции, занятой Кувейтом в египетско-османском конфликте в 30-е годы XIX столетия, отразившемся на регионе Залива.

 

В 1838 году египетские войска под командованием Хуршид-паши двинулись из Центральной Аравии к берегам Эль-Хасы. Одновременно весть о победах армии правителя Египта Мухаммеда-Али в Сирии и приближении его войск почти к стенам Константинополя достигла Стран Залива. Шейхи Кувейта не проявляли излишней щепетильности и использовали возможность вести дела с новым исламским государством (Египет). К тому же в то время усилилось давление Англии.

 

Учитывая взаимность интересов, правители Кувейта приветствовали продвижение египетских войск. Они не возражали против появления в Кувейте представителя Египта, направленного Хуршид-пашой в 1839 году, несмотря на то что это противоречило политике и интересам Османской империи.

 

Исторические источники указывают, что истинной целью пребывания в Кувейте египетского эмиссара был сбор информации о возможности осуществить египетский план окружения османского Ирака с юга с помощью войск из Эль-Хасы при поддержке Кувейта в дополнение к египетским силам, дислоцированным на севере в Сирии.

 

В этой связи сообщалось, что шейх Джабер не только оказал теплое гостеприимство эмиссару Египта, но и отвел ему место в своем меджлисе (совете) и предоставил в распоряжение Египта хорошо оснащенные корабли. Снаряжение и оружие доставлялось кувейтскими кораблями из порта Эль-Ходейда на южном берегу Красного моря египетским войскам, стоявшим лагерем в Эль-Хасе.

 

Все эти действия шейха Джабера свидетельствуют о том, что его политика никак не определялась подчинением Османской империи и что он не рассматривал свою страну как ее часть. Это легко заметить, если обратить внимание на то, как османские паши в Сирии относились к египетским войскам, прибывавшим в эти вилайеты. Главным в определении политики в этот бурный период были для шейха Джабера интересы Кувейта. Это доказывает, в какой мере Кувейт был независим Константинополя.

 

Стремление шейха Джабера особенно подчеркнуть этот фактор в отношениях с другими государствами становится особенно очевидны в свете использования им хороших отношений с египетскими экспедиционными силами для противостояния английскому нажиму. Шейх шел так далеко, что весьма холодно принял английского офицера лейтенанта Эдмондса, когда тот приехал в Кувейт, чтобы обсудить с шейхом проект строительства железной дороги через пустыню в Кувейт. Шейх Джабер хорошо понимал, что англичане стремятся превратить Кувейт в свою военно-морскую базу вместо острова Харг, откуда пришлось уйти в 1839 году.

 

Позиция Кувейта, наряду с другими обстоятельствами и пребыванием египетских войск в районе Залива, раздражала англичан. Это являлось одной из дополнительных причин, по которым они заняли в 184 году враждебную позицию в отношении правителя Египта Мухаммеда Али. И в этом году египтянам пришлось уйти из Сирии и с Аравийского полуострова и отступить из района Залива, включая, конечно, и Кувейт.

 

Здесь нет места для изучения связанных с этим проблем. Мы только можем сделать вывод, подтверждающий верность приведенного выше анализа кувейтско-османских отношений. После того как исчезла египетская проблема, эти отношения вернулись к принципу «взаимности интересов» и оставались такими до начала 70-х голов XIX столетия.

 

Это подтверждается тем фактом, что в 1845 году кувейтский флот по просьбе османских властей снова был направлен на защиту Басры. Шейхам Кувейта в дальнейшем было поручено охранять порт, за что они получали ежегодные выплаты из казны вилайета. Такая договоренность по инициативе османских властей имеет огромное значение. Она полностью опровергает любые утверждения, что Кувейт входил в османский Ирак. В соответствии с общепринятой практикой патрон не платит подчиненному: все происходит в обратном порядке».

 

Продолжение очерка об истории Кувейта кувейтской официальной публикации «Кувейт: государство и границы» (рус. яз., 1994 г.) см. на следующей странице.