Из истории Гаити и ее менталитета: Почему Гаити не везет

На илл. из архива. Гаитянский рабочий на заработках в Доминиканской Республике занят погрузкой бананов (2007 г.).

Большинство, а именно 90 % жителей Гаити – чернокожие, потомки рабов, что представляет некоторый контраст с расположенным на другой половине острова Эспаньола соседом Гаити - Доминиканской Республикой.

В Доминиканской Республике, наоборот, около 90 процентов составляют мулаты и белые (белые при этом ок.10%),

Доминиканская Республика не захотела жить вместе в одном государстве с Гаити, хотя некоторое время две республики составляли одно государство. Теперь множество гаитян находятся на заработках, используясь на тяжелых работах, в Доминиканской Республике.

Даже те гаитяне, кто многими поколениями находятся в Доминиканской Республике, не могут получить ее гражданство.

На илл. из архива. Гаитянский рабочий на заработках в Доминиканской Республике занят погрузкой бананов (2007 г.).

Большинство, а именно 90 % жителей Гаити – чернокожие, потомки рабов, что представляет некоторый контраст с расположенным на другой половине острова Эспаньола соседом Гаити - Доминиканской Республикой.

В Доминиканской Республике, наоборот, около 90 процентов составляют мулаты и белые (белые при этом ок.10%),

Доминиканская Республика не захотела жить вместе в одном государстве с Гаити, хотя некоторое время две республики составляли одно государство. Теперь множество гаитян находятся на заработках, используясь на тяжелых работах, в Доминиканской Республике.

Даже те гаитяне, кто многими поколениями находятся в Доминиканской Республике, не могут получить ее гражданство.

Развернуть текст

Общий обзор о Гаити, ее истории и географии см. здесь

Далее, ко второй годовщине землетрясения на Гаити, процитируем несколько материалов из международного издания «Курьер ЮНЕСКО», сентябрь 2010 года, вышедшего спустя несколько месяцев после землетрясения, и подробно разбиравшего тему невезучести Гаити.

«Если бы можно было сказать об острове, что на него возложено проклятье, то речь,несомненно, шла бы об Эспаньоле. Так некогда назывался остров, чья западная часть сегодня именуется Гаити. Остров, где воцарились глубокие противоречия, которые символизируют одновременно и благороднейшее стремление человеческого разума — свободу, и ее вечную соперницу — тиранию.

Даже духовность африканского континента, дававшая своим народам силу выстоять перед сменяющими друг друга поколениями человеческого упадка, не сумела противостоять соблазну тирании. Вуду стал частью темной стороны фольклора, неким сплавом суеверного и политического гнета, который накрыл страну непроницаемым саваном — пишет в выпуске упомянутого журнала нигерийский писатель Уолe Сойинки, выражая сожаление, что эксперимент первой Черной Революции не удался.

Этот темнокожий писатель отмечает, что литература якобы многих народов переполнена эпосами «о победе гаитянского восстания, возглавленного генерал-губернатором Дессалином над войсками Наполеона Бонапарта, который, будучи одержим империалистическими идеями, желал восстановления работорговли на острове. В Гаити, стремления Европы стать центром Просвещения были подвергнуты испытанию и преданы праху. Однако, забывая на мгновение о готовности Гаити с оружием в руках до последней капли крови отстаивать свою свободу, следует отметить также и то, что Гаити является самим воплощением изъявления высшей воли народа, плодом которой стало создание первой в мире независимой Черной Республики, чьи герои, такие как Туссен Лувертюр, были воспеты поэтами и драматургами, увековечены во мраморе и гобеленах, на холстах и барельефах...», — пишет Уолe Сойинки.

Далее из статьи профессора Бернара Аджаджа, служащего в ЮНЕСКО француза, жившего ряд лет на Гаити:

«Подвергнутая агрессии изгнанница, предмет вожделения, содрогающийся под прицелом бойниц, разделенная, милитаризированная и обескровленная». Такой представляет свою страну гаитянский историк и дипломат Дант Бельгард, по словам которого «независимость Гаити, находящуюся на грани краха на протяжении всей своей бурной и хаотичной истории, можно без прикрас назвать чудом».

Сильнейшее давление как извне, так и изнутри, предметом которого являлась первая Черная Республика, несомненно, внесло беспорядочность в ее развитие.

К остракизму могущественных держав, неспособных простить эмансипацию черного Мальчика с пальчик, добавились тиранические формы правления, основанные на отчуждении народа, поддерживаемого в состоянии глубокой обездоленности и безнадежности.

С одной стороны, тяжелый след оставило присутствие великих держав, выразившееся в изъятии Францией ценных для зарождавшегося государства финансовых ресурсов, или в 19-летней американской оккупации в начале XX столетия. С другой стороны, долгое рабовладельческое прошлое глубоко и надолго подорвало социальные и экономические взаимоотношения в гаитянском обществе.

Отношения «хозяин-раб» либо же разделение на людей бо лан мэ — побережье (bô lan mè) и гво сулиэ — крестьяне (gwo soulyé) свидетельствует о противоречиях, продолжающих существовать после отмены рабовладельческого строя, и мешающих становлению гаитянского общества более двух веков после провозглашения независимости.

Однако, каким образом навсегда освободиться от призраков работорговли? Как начать строить настоящую свободу, когда смолкает восторженный пыл освобождения? Чтобы не стать «неподъемным грузом», свобода должна наполниться содержанием, согласно словам французского философа греческого происхождения Корнелиуса Касториадиса, который также напоминает, что «свобода достигает этого состояния лишь тогда, когда в ней нет необходимости».

Великий Туссен Лувертюр и его последователи отцы-основатели Республики Гаити, несомненно, одержали победу в основной битве гуманизма, однако, им, по всей видимости, не под силу было становление нового социального строя.

В действительности, вскоре после получения независимости рабовладельческие взаимоотношения снова заявили о себе. Генералы-фермеры пришли на смену колонизаторам, бывшие рабы были обречены на каторжные работы и сосланы на плантации, продолжая влачить существование анё логу (aneu logou), что означает «лишенный права на свободное выражение и обсуждение мыслей, не имеющий права создавать». Высказывание критики в адрес хозяев, приветствовавшееся в прошлом как акт противостояния рабовладельческому гнету, стало рассматриваться как преступление сравни бродяжничеству и строго наказываться, начиная с первой конституции 1801 г. Сельскохозяйственный диктат просуществовал до 1904 г., то есть более ста лет после провозглашения независимости Гаити! Крестьяне, свершившие революцию, были отстранены от диалога, необходимого для разрыва с колониальным прошлым.

Очевидно, что закоренелость взаимоотношений хозяин-раб, подрывающая антильскую психологию и лишающая семейные структуры всяческих ориентиров, делает сложным построение свободы через закон. Авторитет отца уступает место авторитету хозяина, что подрывает силу закона: хозяин, своего рода персонаж «вне закона», символизирующий угрозу, насилие и замешательство, противопоставляется персонажу отца, гаранта порядка. «Устами отца гласит закон [...], слова хозяина — лишь свое собственное эхо», — пишет французский психоаналитик Жак Андре в труде «Непреодолимый инцест в черной антильской семье» (1987 г.).

Совсем недавно, в 2004 г., в письме соотечественнику Карлу Фомбруну гаитянский писатель Рене Депестр говорил о другой форме рабства, от которого страдает его народ: «Уничтожить внутреннее рабство, насаждаемое варварскими теологиями несчастному разуму Гаити — вот наша задача. Я жду, когда, в беспрецедентном порыве, народ Гаити осознает свою ответственность в битве с непроходимым болотом ничтожества, до краев заполнявшегося двумя веками несостоятельности, в то время как мы, сродни зомби, топтались на месте!»...

В плане строя, военные деспоты и популистские тоталитарные вожди не раз представали перед гаитянским народом в обличии ниспосланных спасителей, наделенных божьей миссией. А когда предводитель считается Богом на Земле, народу остается только преклоняться. В плане верований, согласно выводам гаитянского этнолога Шарля-Пуассе Ромена, протестантские церкви одобряли и поддерживали сверхъестественные объяснения явления экономической отсталости. «Разве возможно не обвинять церковь в распространении и проповедовании фатализма, в намеренном воспитании среди людей пораженческого духа?», — пишет он в книге «Протестантизм в гаитянском обществе» (1986 г.). Известно, что фатализм приводит к бездействию и занятию зрительской, а не критической позиции перед лицом настоящего.

Вспомним также о вудy с его эмблематическим обрядом посвящения лаве тет (lavé tèt). Он заключается в проникновении в голову посвященного духа Лоа (Loa), ограждающего его от невзгод. По словам французского антрополога Роже Бастида этот дух в культе вуду не «голова, принадлежащая телу, а ум, чувствительность, психо-физическая жизнь, одним словом — сознание, отличное от души», Таким образом человек уже не отвечает за свои действия?

От гаитян можно очень часто услышать выражения «это не по моей вине» (sé pa fôt mwin), «сэ па муан мем — это не я» (sé pa mwin mêm), «сэ де м’э — нас двое» (sé de m’yé)...

Понятие ответственности, как основного условия для существования свобод, приобретает в гаитянском обществе весьма относительный характер. Происходит попрание принципа торжества справедливости, на котором зиждется правосудие. Это открытая дверь в безнаказанность. Мало кто решится опровергнуть тот факт, что насилие в паре с безнаказанностью глубоко пропитали собой психологию гаитянских масс», — отмечает Бернар Аджадж.

Из статьи современного гаитянской ученой, социолога и антрополога Мишель Орьоль:

«Анимизм, вудý и христианский фундаментализм мешают целому народу взять свою судьбу в руки. В умах суеверных гаитян постепенно приживается опасная для народного самосознания мысль о том, что они жертвы ситуации. Подняться на ноги страна сможет только ценой рационального анализа своего прошлого и настоящего.

Когда, 12 января (2010) в Порт-о-Пренсе, во время землетрясения, отгремел второй толчок.., то тогда же поднялись крики. Крики шли с холмов Деспре и Пако. Крики доносились со всех улиц квартала Ба Пе де Шоз (прим. пер.: дословный перевод с фр. — обеднелые низы): Иисус! Иисус! Мария! Армагеддон! В течение трех последующих ночей весь этот люд, скопившийся на улицах города, подальше от разрушенных домов, под обломками которых лежали трупыродственников, молил Иисуса, воспевал бога и читал Библию.

Апокалипсис, слово 6-ое: «И когда Он (прим. пер.: Агнец) снял шестую печать, я взглянул, и вот, произошло великое землетрясение [...] И всякая гора и остров двинулись с мест своих». Апокалипсис, слово 16-ое: «И он собрал их (прим. пер.: царей земли всей вселенной) на место, называемое по-еврейски Армагеддон. И произошли молнии, громы и голоса, и сделалось великое землетрясение, какого не бывало с тех пор, как люди на земле. Такое землетрясение! И город великий распался на три части, и города языческие пали. ... И всякий остров убежал, и гор не стало».

Все произошедшее толпами толковалось как знак свыше: в том, что рухнули церкви и Государственный (президентский) дворец обвиняли политических деятелей, разгневавших бога.

Апокалипсис, слово 18-ое: «И восплачут и возрыдают о нем цари земные, блудодействовавшие и роскошествовавшие с ним, когда увидят дым от пожара его, стоя издали от страха мучений его и говоря: горе, горе тебе, великий город Вавилон, город крепкий! ибо в один час пришел суд твой»...

Бесконечная вереница людей взбиралась на вершины Петион-Виля и Кенскоффа, оставляя нижнюю часть города бесчинствам мародеров. Этот ужас, которому сложно найти название, это «гудугуду» (прим. пер.: этой ономатопеей население Гаити обозначает звук, сопровождающий землетрясение) вынудили десятки тысяч потрясенных жителей Гаити бежать в провинцию, в Доминиканскую Республику, США и Канаду.

Апокалипсис, слово 6-ое: «И цари земные, и вельможи, и богатые, и тысяченачальники, и сильные, и всякий раб,и всякий свободный скрылись в пещеры и в ущелья гор».

С тех пор, в народе, по радио, по телевидению, на сборах верующих звучали вдохновенные голоса, предвещающие конец 25-летнего цикла, который закончится в 2011 г. полным разрушением Гаити!

Апокалипсис, слово 11-ое: «Второе горе прошло; вот, идет скоро третье горе». Мы живем в царстве закоренелых страхов, иной раз бросающих в дрожь все наше общество. Они требуют разъяснений.

На протяжении восьми дней к ряду я не встретила ни единого человека в форме. Ни полицейских, ни солдат Миссии ООН по стабилизации в Гаити. Глава государства обратился к нации лишь четыре недели спустя. Казалось, будто государство развалилось вместе с государственными зданиями...

Для анимистов землетрясение это не природное явление, а результат злого умысла. Библейские события, рассматриваемые в контексте фундаментальной протестантской церкви с вудуистскими и католическими элементами, только еще сильнее травмируют население.

Воздействие этого явления на сознание людей более чем значительно. Те, кто задумываются о гаитянах как о нации, не должны об этом забывать.

Гаити считалась беднейшим государством северного полушария, сегодня она считает себя самым неудачливым. Проклятым. На протяжении многих лет из народа Гаити постоянно пытаются сделать жертву не только чиновники, но и многочисленные представители иностранной и местной интеллигенции. Сегодня этот процесс представляет для нас наибольшую опасность.

Учитывая явную хрупкость институциональной структуры нашего общества, щедрость и внимание со стороны международного сообщества могут заставить нас сомневаться в том, что мы способны сами взять себя в руки.

Дабы пробудить в нас самоуважение, от этого состояния духа необходимо избавиться. Вечная жертва не может считать себя хозяином своей судьбы. На протяжении последних десятилетий по мере того, как государственные институты теряли устойчивость, экономическое состояние страны ухудшалось, угроза гражданской войны нарастала, а государство теряло суверенитет, вследствие иностранных вооруженных вмешательств и нескоординированной международной помощи, обострялись и трения на почве социальной принадлежности. Так, мы полностью окунулись в прошлое, настолько настоящее нам казалось туманным, а будущее недоступным.

Однако, что же нам досталось из прошлого? Образы двух полуграмотных освобожденных рабов Туссена Лувертюра и Жан-Жака Дессалина, сумевших добиться независимости Гаити, создать республику и нацию, становясь таким образом источником национальной гордости.

Ну а кроме них, в нашем сознании только и звучит, что беспрестанный клеймящий зловещий припев: вот уже 200 лет, как страной правят сатрапы, убийцы и коррупционеры; вот уже 200 лет, как в Гаити царит административная неразбериха; вот уже 200 лет, как страну раздирают гражданские войны и социальные неравенства...

Никого не интересует нечеловечная форма урбанизации, начавшаяся с разрушения сельскохозяйственной экономики; никого не волнует превращение в обычное явление присутствия иностранных вооруженных военных; никого не заботит экологическая катастрофа, ответственность за которую в первую очередь несут компании по экспорту леса.

Столица достигла чудовищных размеров и насчитывала более двух миллионов жителей. С 1970 по 1990 гг. население удваивалось каждые десять лет. За промежуток между 1990 и 2000 гг. его численность выросла в три раза. Соответственно, 62% жилых массивов были построены между 1995 и 2000 гг. Получается, что не на предков нужно возлагать вину за строительство в Порт-о-Пренсе домов, убивших более 200 000 человек. Ответственность за это ложится на нынешние власти Гаити и на бесчисленные иностранные миссии поддержки, которые вот уже 16 лет разделяют власть с нашими руководителями.

Вместо того, чтобы клеймить нашу историю, рассмотрим лучше внимательнее настоящее и недавнее прошлое. Со времен высадки в Гаити под знаменем ООН американских войск в 1994 г., политическая власть здесь носит, по меньшей мере, неоднозначный характер: мы вроде бы и не под опекой, но и не совсем независимы. Правительства, не способные существовать без внешнего вливания средств, сменяют друг друга, а с ними в бездонную пропасть скатывается гаитянское государство», — пишет Мишель Орьоль.

Подготовлено Мониторингом Portalostranah.ru

Опубликовано 28/01/2013